— Этого не может быть! — товарищ Чжао стал крайне расстроенным китайцем, ругающемся на своем языке.

— Етитская сила! — более бодро выразилась Кладышева, роняя ценный радиоактивный рюкзак и подбегая к Дыре, — Это как?!

Говоря простым языком — мы обнаружили огромную кучу дерьма с вентиляторами… и нам пришлось это всё запустить. Немедленно, срочно, сию же секунду.

Работу мы заканчивали, даже не представляя себе объёмы того, что началось после обнаружения Дыры, которая, вроде бы, не могла существовать по всем писаным и не писанным законам природы и неосапиантики. Меня, Дягиль и китайца утащили на допросы, Кладышеву — в обеззараживающую камеру к специальному неогену, тоже допрашивать, проверили труп дохлого китайца, точнее, его вообще разложили чуть ли не на молекулы, тща себя мечтой, что именно этот уникум в одно жало сделал Дыру и прошел сквозь нее тоже один. А затем, умирая с голоду, искал незаметно по всем районам «москвичи» и «жигули», дабы обуть советских граждан на аккумуляторы и вентиляторы. Естественно, это был бред собачий, но даже он проверялся от сих до сих.

Неприятная, очень неприятная правда о том, что Дыру сделали специально, что сквозь неё туда и сюда ходили много кто… она очень плохо доходила до окружающих меня озлобленных людей. А потом (точнее, почти сразу), лично мне сделали вообще плохо, напоив до усрачки обостряющими память стимуляторами.

Люди, прошедшие вдоль Стены мимо нас. Я должен был о них вспомнить всё.

Почти через сутки жалкие остатки нас с Вероникой, рыгающие от разных препаратов, были выброшены броневиком возле общежития, где и обнаружены на снегу некоими сердобольными китаянками, тут же утащившими внутрь легкую Кладышеву. Оставленный на произвол судьбы я, видя боязливый зад заскакивающего в теплое помещение Салиновского, окончательно понял, что никто мою сотню с изрядным лихом килограммов волочить не будет, от чего и… превратился в туман. Которому Паша всё-таки открыл дверь.

Иногда я жалею о вырвавшихся словах. Даже если они абсолютно невинны. Борщ — это очень долго. Но надо ждать, потому что Вероника, начавшая готовить, мстительна и беспощадна к тем, кто это недостаточно ценит. А вот скучающая на больничной койке Окалина Нелла Аркадьевна, у которой много времени и очередной кризис… хотел сказать, что на руках, но рук нету. Значит, на душе. Так вот, майор тоже очень хочет знать всё в подробностях.

От тотальной мозговой вивисекции меня спас влетевший в палату к безрукой страдалице Темеев, принявшийся лихорадочно грузить ту работой, дав мне шанс отключиться от блондинки, а заодно — и от реальности. Назад меня вернул легкий удар ложкой по лбу и волшебный запах борща.

Сидящая напротив меня мудрая старая женщина, заключенная в теле вечного подростка, сначала дождалась, пока я выжру литра два животворящей жидкости, заправленной волшебной деревенской сметаной, а потом сыто выдохну отработанный воздух, способный убить (благодаря чесноку) все плохие бактерии в «Жасминке». Дождавшись, Вероника задала извечный, даже можно сказать, посконный бабий вопрос:

— Что же теперь будет, Витя?

— Ничего хорошего, — уверенно и с полным знанием дела отвечу я, — Совершенно. Ничего. Хорошего.

Глава 13. Взгляд в воду

Иногда встреча даже с очень хорошим, хоть и старым знакомым, совершенно не вызывает радости. Особенно если она по службе. Особенно здесь, в Стакомске. Особенно сейчас.

Особенно при всех гребучих обстоятельствах, которые нас окружают со всех сторон, наваливаясь как снежный ком. Только не белоснежный, а такой, знаете, ли, говняный-говняный, с душком, с запашком, с переподвыпердом. И особенно — если ты вот это вот всё прямо жопой чувствовал, но деваться тебе с подводной лодки некуда. Вот ваще.

— Здравствуйте, товарищи! Вы, наверное, задаетесь вопросом, зачем вас здесь собрали? У меня есть ответ. И, поверьте, он крайне важен нашей стране…

…особенно с ним. Не со всеми жизнь тебя разводит в хороших отношениях.

— Товарищ Радин, для этого нет времени, — резкий голос заходящей в зал Окалины, где мы все сидели, слушая майора КГБ, нарушил атмосферу, — Все, кто здесь присутствуют — люди опытные.

Я с сомнением покосился на «опытную» Веронику, та важно посмотрела на меня. Гэбист, бывший когда-то мне самым близким человеком на планете, подарил точно такой же взгляд мне. Подавившись воздухом, когда атлетичная блондинка, на чьи плечи был накинут длинный плащ, призванный скрыть отсутствие рук, с волчьей ухмылкой обозвала бедного несчастного Симулянта самым опытным. Как, оказывается, Кузьмич глаза пучить умеет…

— Давайте к делу, товарищи, — взяла быка за рога женщина в плаще, — Времени нет совсем.

Произведя анализ всей текущей ситуации, аналитики Центра и Стакомска пришли к выводу, что готовится чудовищная провокация, призванная как дестабилизировать обстановку в Союзе, так и усугубить её в мире, усилив антинеосапиантские настроения. Для этих целей в первую очередь был устроен «аттракцион невиданной щедрости» над городом и, с высочайшей долей участия — были организовано такое событие как фиолетовый дым, застлавший Четвертый и Пятый районы. Плюс дыра в стене. То есть Дыра в Стене.

Последнее — особенно важно. Это соломинка, которая должна сломать спину верблюду, вынудив русских провести такую же зачистку территории от неосапиантов, какую провели китайцы. Остается лишь найти помещение, закрыть в нем толпу «свежих» ничего не понимающих неогенов, снять их смерть от «поля мертвеца» крупным планом, а затем вбросить пошире. Последствия будут катастрофическими.

— Они будут, товарищи. Присутствующий здесь лейтенант Китайской Народной Армии, Мин Чжао, как и присутствующая здесь с нашей стороны, «вечная», товарищ Кладышева, должны будут расставить специальные метки для коррекции «поля мертвеца». Это приказ из Москвы, за ходом разметки Районов будет наблюдать Валерий Кузьмич Радин. Но…

…но мы идём в сопровождение, охраняя этих двоих и одновременно с этим занимаясь поиском. Чего? Всего. Того, кто расставляет метки для фиолетового дыма, того, кто сделал Дыру (уже проверили, она — единственная), ищем заложников, которые, по уверениям аналитиков, должны быть спрятаны под землей во «всего лишь» 55-70 метрах от поверхности. Не глубже, потому что всё, что глубже этой метки — уже перекрыто как войсками, так и «полем мертвеца».

Причина? Слово берет наш молодой китайский коллега, быстро объясняющий, что ни они, ни мы ходячих трупов не рожаем и не штампуем. Эти зомби, так-то, на вес золота, не меньше. Поэтому, чтобы качественно зачистить какую-либо плотно застроенную площадь, необходимо сыграть в «пятнашки», используя несколько передвижных хранилищ с опасными мертвецами. Чтобы сыграть — нужно расставить метки, дать компьютеру выработать стратегию перемещения без слепых пятен, затем только провести процедуру.

Если мы попутно находим и устраняем предполагаемую опасность — то буквально спасаем ситуацию. Нет? Ну тогда придётся встретиться с последствиями…

— Так зачем вообще идти у них на поводу?! — громко спросила Вероника, вставая и оглядывая нас, смотрящих на неё, — По какой причине? Почему мы не можем…

— Потому что сквозь Дыру кое-что пронесли, — высокая блондинка мрачно ухмыльнулась, — И мировой скандал теперь меньшее зло. Товарищи, ситуация критическая, иначе её описать нельзя никак. Вам необходимо приступить к заданию как можно скорее. Я присоединюсь к вам, как только смогу… где бы вы не находились.

Я встал, присоединяясь к Веронике. Встала Дягиль, Коза и Хмарь. Встали девушки второго и третьего взводов ликвидаторов. Неторопливо поднялись на ноги медведистые «когти», чуть ли не всем составом, включая Колдуна и Егора. Встал нервный и чувствующий себя не на своем месте Шахбазян Ваган Варагович, попавший к нам как эксперт по нужным районам. И, наконец, поднялась его «половинка» на эту прогулку — старенькая, но очень бодрая бабулька по имени Даниленко Раиса Архиповна, насобачившаяся с помощью своего телекинеза ориентироваться в фиолетовом дыму.